Фантастическое в творчестве Дорис Лессинг (на примере рассказа «Отчет о городе»). Дорис лессинг - золотая тетрадь Фантастика в творчестве

(1919 - 2013) - английская писательница, лауреат Нобелевской премии по литературе 2007 года. Ее жизненный путь (как, впрочем, и ее творчество) был довольно извилист и разнообразен. Родилась она в Иране, детство провела в Африке. В разные годы увлекалась идеями коммунизма и суфизма, была феминисткой.

Присуждение ей Нобелевской премии стало неожиданностью для широкой публики, ведь прежде всего она была известна как автор фантастической литературы (которую Комитет премии не слишком любит и жалует). В СССР ее произведения начали издавать еще в 50-е годы как в отдельных томах, так и в антологиях.

Наиболее известными работами писательницы стали романы «Марта Квест », «Пятый ребенок » и «Бен среди людей », а также серия фантастических книг «Канопус в Аргосе».

Мы отобрали 15 цитат из ее произведений:

Нобелевская лекция Дорис Лессинг

Я стояла в дверях, смотрела через облака пыли и говорила об еще не уничтоженном лесе. Вчера я проезжала через мили пней и обгорелые остатки от пожаров, еще в пятидесятые годы здесь был великолепнейший лес. Я когда-то видела уже все уничтоженное. Люди должны есть. Они должны получать топливо. Это северный запад Зимбабве в начале восьмидесятых. Я посещала друга, который был учителем в лондонской школе. Теперь он здесь — чтобы «помогать Африке» — с этой мыслью мы смирились с его нахождением на этом континенте. Он — нежная идеалистичная душа, и это он обнаружил здесь, в этой школе, что повергло его в депрессию, из которой трудно было выйти. Эта школа похожа на все школы, построенные после провозглашения независимости.

Она состоит из четырех больших кирпичных комнат, находящихся прямо в пыли: одна, две, три, четыре и половина комнаты, в конце которой — библиотека. В этих классных комнатах есть доски. Мой друг держит мел в кармане, иначе его могут украсть. В школе нет атласа, глобуса, нет никаких текстов, книг, учебников в библиотеке. Нет книг, которые бы ученики хотели читать: тома из американских университетов, детективные рассказы или же книги с названиями типа «Уикенд в Париже», «Счастье находит любовь». Там есть козлик, пытающийся отыскать корм в старой траве. Директор растратил школьные фонды и был отстранен. Но он пробуждает в нас вопрос: как люди могут вести себя подобным образом? Разве они не видят, что за ними наблюдают?

Мой друг никогда не берет чужие деньги, поскольку все ученики и учителя знают, за что он может заплатить, а за что нет. Возраст учеников в школе колеблется от шести до двадцати шести, потому что некоторые не получили образование ранее. Некоторые ученики проходят каждое утро много миль, в любую погоду и через реки. Они не делают домашнюю работу, поскольку в деревнях нет электричества, а заниматься при свете горящего костра нельзя. Девушки набирают воду и готовят пищу, когда приходят домой из школы, до этого вода находится в школе. Я сидела со своим другом в комнате, а люди застенчиво у меня просили книг: «Пожалуйста, вышлите нам книги, когда прибудете в Лондон». Один человек сказал: «Они учили нас, чтобы мы умели читать, но у нас нет книг». Каждый встречался с просьбой о книге. Я была там несколько дней. Песчаная буря прошла, воды было мало, поскольку насосы прорвало, и женщины брали воду из реки.

Другой идеалистичный учитель из Англии был возмущен тем, на что была похожа эта школа. В последний день жители зарезали козла и приготовили мясо в большом котле. Я с нетерпением ждала конца праздника. Я уезжала прочь, пока готовился праздник, через обгорелые остатки и пни лесов. Я не думаю, что многие ученики этой школы когда-нибудь получат премии. На следующий день я была в школе в северном Лондоне. Эта очень хорошая школа, название которой мы все знаем. школа для мальчиков. хорошие здания и сады. Ученики каждую неделю посещают какого-нибудь знаменитого человека, и это в порядке вещей, что этот человек может быть равным родителям этих учеников. Визит к знаменитости не такое большое событие для них. Школа с дующим песком с северо-запада Зимбабве — в моем уме. И я смотрю в эти ожидающие юные лица англичан и пытаюсь сообщить им о том, что я видела на прошлой неделе: классные комнаты без книг, без текстов, атласов, карта, прикрепленная к стене. Школа, где учителя просят послать книги, чтобы учить. Им самим только восемнадцать или девятнадцать, но они просят книг. Я рассказываю этим мальчикам, что каждый там просит книг. Я уверена, что каждый человек там, произнося какие-либо слова, чист душой, открыт всем сердцем. Однако собеседники не могут услышать то, что я хочу сказать: нет в их умах образов, чтобы они соответствовали тому, о чем я им говорю, в данном случае, о школе, стоящей в облаках пыли, где мало воды и где убитый козел, приготовленный в большом котле, — самое большое удовольствие.

Это действительно невозможно для них представить себе такую чистую бедность? Я делаю все возможное. Они вежливые. Я уверена, что в этом поколении найдутся некоторые, которые завоюют награды. Затем я спрашиваю их учителей, какая библиотека у них и читают ли ученики. И здесь, в этой привилегированной школе я слышу то, что слышу всегда, когда посещаю школы и даже университеты. Вы знаете, что я слышу. Многие мальчики никогда не читали, и библиотека используется лишь наполовину. «Вы знаете, как это». Да, мы знаем, как это на самом деле. Как всегда. Мы находимся во фрагментирующей культуре, где уверенности, равной нескольким десятилетиям тому назад, уже нет и где она общая для молодых мужчин и женщин, которые учились годами, которые ничего не знают о мире, которые ничего не прочитали. Они знают какую-то другую культуру, нежели компьютеры. То, что случилось с нами, когда появились компьютеры, Интернет и телевидение, поразительно. Это не первая революция, которую человечество пережило. Печатная революция, которая произошла не за одно десятилетие, но заняла намного больше времени, изменила наши умы и способ мышления.

Очень многие люди — скорее всего, даже большинство — никогда не задавали себе вопрос: «что случится с нами, что случится с таким изобретением человечества, как печать?». Как мы, наши умы, будут меняться с Интернетом, который создал целое поколение поверхностных, легкомысленных людей, даже лучшие умы планеты признают практически наркотическую зависимость от Всемирной паутины и отмечают, что могут целый день провести за чтением или же написанием постов в блогах. Совсем недавно каждый стандартно учился, уважал образование и был благодарен литературе в наших больших запасах. Конечно, мы все знаем, когда это счастливое состояние было с нами, люди претендовали на чтение, обучение, мужчины и женщины с нетерпением ждали книги, и доказательство этому — библиотеки, институты, колледжи восемнадцатого и девятнадцатого столетий. Чтение книги было частью общего образования. Молодые люди, разговаривая с пожилыми, должны понять, какое образование им дало чтение, но они не понимают. И если дети не могут прочитать, это потому, что они не умеют читать. Мы все знаем этот печальный рассказ, но не знаем его конца.

Мы обдумываем старую пословицу: «чтение — мастер полноценного мужчины», и, забыв о шутках, стоит сказать: чтение делает и женщину, и мужчину, знающих историю и обладающих знаниями. Но мы не единственные люди в мире. Несколько дней назад мне позвонил друг, который сообщил о своем визите в Зимбабве, в деревню, где не ели в течение трех дней, но зато там говорили о книгах, как получить их, и об образовании. Я принадлежу к небольшой организации, которая начинала с намерения поставлять книги в африканские деревни. Была группа людей, которые путешествовали по Зимбабве. Они рассказывали, что в деревнях, где люди общительные, полно интеллектуальных людей, однако учителя уходят в отставку, уезжают. Я провела небольшое исследование, результаты которого показали, что хотели прочитать люди, и обнаружила, что итоги совпадали со шведскими исследованиями, о которых я не знала.

Люди хотели прочитать то, что читают сейчас в Европе. Они прочитали бы разного вида новеллы, научную фантастику, поэзию, детективы, пьесы Шекспира и другие книги, подобно тому, как открыть счет в банке. Всего Шекспира: они знали его имя. Проблема с нахождением книг для деревни в том, что они не знают, что доступно. Так, школа изучала книгу, которая становилась популярной, потому что все знают ее. «Скотный двор» по очевидным причинам стала самой популярной из всех книг. Наша маленькая организация получала книги оттуда, где мы могли их получить, но необходимо помнить, что хорошая книга в бумажной обложке из Англии стоит заработной платы африканца за месяц. Теперь с инфляцией она стоит заработной платы за несколько лет. Передать ящик с книгами в деревню и помнить, что получается страшная затрата бензина, но ящик будет встречен слезами радости. Библиотека может быть доской под деревом. И в течение недели создадутся классы грамотности и найдутся люди, которые могут преподавать тому, кто захочет учиться.

Наша маленькая организация с самого начала получила поддержку Норвегии, а затем Швеции. Без этих поддержек наши поставки книг должны были прекратиться. Романы публиковали в Зимбабве, и самодельные книги тоже были посланы людям — тем, кто жаждал их. Говорят, что люди получают то правительство, которое они заслуживают, но я не думаю, что это истина Зимбабве. И мы должны понимать, что это уважение и жажда книг пришли не из режима террора. Это изумительный феномен — жажда книг. И это мы можем видеть в Кении вплоть до мыса Доброй Надежды. Это, вероятно, связывается с фактом: я была воспитана фактически в хижине из грязи, покрытой соломой. Эти дома строятся всегда и везде, где есть тростники и трава, пригодная грязь и стволы для стен. Например, Саксонская Англия. Я была воспитана в четырех комнатах, одна рядом с другой и каждая была почти полна книг. Не только мои родители взяли книги из Англии в Африку, но еще моя мать заказывала книги из Англии для нашей семьи. Книги были в больших коричневых бумажных пакетах, которые приносили огромную радость нашей семье.

Хижина из грязи, но полная книг. Иногда я получаю письма от людей, живущих в деревне, которые не могут иметь электричество и водопровод (это подобно нашему семейству в удлиненной хижине из грязи). «Я должна быть тоже писателем, потому что у меня такой же дом, как и у вас», — читаю я в письмах. Но здесь есть трудность. Писатели не выходите из дома без книг. Я посмотрела лекции других ваших последних лауреатов. Возьмем великолепного Памука. Он сказал, что его отец имел 1500 книг. Его талант не вышел из воздуха, он был связан Большой Традицией. Возьмите Найпола. Он упоминает, что индийские письмена были закрытыми за памятью его семейства. Его отец содействовал ему, чтобы стать писателем. И когда он дошел до Англии, он использовал Британскую библиотеку. Ему была близка Большая Традиция. Давайте возьмем Джона Кутзее. Он был не только близок к Большой Традиции, он был сам традицией: он выучил литературу в Кейптауне. Я была огорчена, что никогда не была в одном из его классов, ученицей этого замечательного смелого — смелого ума.

Для того чтобы писать, чтобы заниматься литературой, должна быть связь с библиотеками, с книгами и традицией. Пока, несмотря на все трудности, писатели возникали, есть и другая вещь, которую мы должны помнить. Это Зимбабве, физически завоеванная страна менее чем за сотни лет. Дедушки и бабушки этих людей, вероятно, были рассказчиками для их семьи. Устная традиция. В одном поколении два, переход от устных рассказов, запомненных и пройденных, к печати, к книге. Это большое достижение. Книги, буквально вырванные из кучи вздора и из обломков белого мира человека. Но вы можете иметь стопку бумаги, что считаете книгой. Но она должна найти издателя, который затем заплатит вам, решит проблемы, распространит книги. Я послала несколько своих публикаций в Африку. Даже в таком привилегированном месте, как Северная Африка, со своей другой традицией, разговор о публикациях остается в мечтах. Здесь я говорю о книгах, никогда не публикуемых, потому что издательство — не там. Не оценен большой талант и потенциал. Но даже перед этим этапом книжного создания, которое требует издателя, аванс, одобрения, есть нечто недостающее.

Авторы часто спрашивают: как вы пишете? С процессором? Электрической пишущей машинкой? Ручкой? Каков почерк? Но существенен вопрос: обнаружили ли вы пространство, пустое пространство, которое вас окружает, когда вы пишете? Это пространство, которое похоже на форму слушания, внимания. Придет слово. Слова — ваши символы — проговорят идеи, и возникнет вдохновение. Если писатель не может найти пространство, тогда стихотворения или рассказы могут быть мертворожденными. Давайте перескочим на другой очевидный эпизод. Мы в Лондоне, в одном из крупнейших городов. Есть новый автор. Мы цинично спрашиваем. Как ее грудь? Она красивая? Если это мужчина — он харизматичный? Красивый? Мы шутим, но это не шутка. Эти новые находки приветствуются; возможно, они принесут много денег. Жужжащий звук начинается в их бедных ушах. Они чествуются, восхваляются, наслаждаются миром. Он или она польщены, обрадованы.

Но спросите через год, что он или она думает. Вот что я услышала от них: «Это — наихудшая вещь, которая могла со мной случиться». Несколько новых публикаций, новые писатели снова не писали или не хотели писать. И мы, старые, хотим шепнуть в эти безвинные уши: «Вы уже получили свое пространство? Ваше собственное, ваше единственное и необходимое место, где ваши собственные голоса могут поговорить с вами, вы только там, где вы можете помечтать. Ох, не делайте так, чтобы это хранилище ускользнуло от вас». Это должно быть некоторым типом образования. Мой ум полон великолепных воспоминаний об Африке, я могу восстановить их и смотреть, когда захочу: заходы солнца, золотые, пурпурные и апельсиновые на небе вечером, бабочки и мотыльки в ароматных кустарниках Калахари, слоны, жирафы, львы и остальное.

Но есть и другие воспоминания. Молодой человек, возможно восемнадцатилетний. Это «слезы», стоящие в его «библиотеке». Путешествующий американец, видящий библиотеку без книг, пошлет туда ящик. Молодой человек взял бы каждую книгу бережно, почтительно и завернул бы в пластик. Мы спросили: «Эти книги посланы, чтобы их прочли, не так ли?». И он ответил: «Нет, они будут грязные и где я получу больше?». Он хочет, чтобы мы послали ему книги из Англии, чтобы учить его учиться: «Я находился только четыре года в старшей школе, — и добавит: — Но они никогда не учили меня учиться». Я видела учителя в школе, где не было никакого учебника, даже немного мела для доски было украдено, он учил свой класс с шести до восемнадцати лет, двигая камни в пыли. Я видела девушку, возможно, ей не более двадцати, аналогично, не имея учебника, книг с упражнениями, учила А, В, С в пыли палкой, тогда, как солнечный ритм пробивался вниз, пыль кружилась.

Мы видели, что большая жажда образования существует в Африке, в странах третьего мира или везде, где родители для образования детей отправляют их из бедности в большой мир знаний, жертвуя последним. Я должна быть похожа на вас, чтобы представить себя где-нибудь в Южной Африке, стоящей в индийском магазине, в бедной области, во время сильной засухи. Есть очередь из людей, по большей части женщин, с разного вида контейнерами для воды. Этот магазин получает запас воды каждый полдень из города, и люди ждут эту драгоценную воду. Индиец смотрит на черную женщину, которая наклоняется над стопкой бумаги, которая выглядит, как порванная книга. Она читает «Анну Каренину».

Она читает медленно, каждое слово. Она читает трудную книгу. Эта молодая женщина с двумя маленькими детьми, которые путаются в ее ногах. Она беременна. Индиец обеспокоен, поскольку молодая женщина в шарфике, который должен быть белым, а он желтый от пыли. Пыль лежит между ее грудью и на плечах. Этот человек обеспокоен, потому что всех людей мучает жажда, но у него нет достаточно воды, чтобы утолить ее. Он сердится, поскольку знает, что есть люди, за облаками пыли, которые ни в чем не нуждаются. Его старший брат здесь держал форт, но он сказал, что нуждается в перерыве: пожить в городе.

Этот человек любопытный. Он спрашивает молодую женщину: «что вы читаете?». «Это о России», — ответила девушка. «Вы знаете, где Россия?». Он едва знает себя. Молодая женщина смотрит прямо на него глазами, полными достоинства, глазами, красными от пыли: «Я была лучшей в классе. Мой учитель сказал, что я лучшая». Молодая женщина продолжает читать. Она хочет дочитать до конца главы. Индиец посмотрел на двух маленьких детей и протянул им «Фанту», но мать сказала: «Фанта» делает их жаждущими». Индиец знает, что не должен этого делать, но он доходит до контейнера с водой и наливает две пластиковые кружки воды и подает детям. Он наблюдает, как женщина смотрит на воду своих детей. Он дает ей свою кружку воды. Он видит, как она пьет, и это потрясает его до глубины души.

Теперь женщина дает ему пластиковый контейнер с водой, который он заполняет. Молодая женщина и дети наблюдают за ним, чтобы он не пролил ни капли. Она снова наклоняется над книгой. Она читает медленно. Но глава увлекает, и женщина перечитывает ее снова: «Варенька, с белым платком, покрывающим черные волосы, окруженная детьми, весело занятая с ними, и в то же время замечтавшаяся о возможности предложения брака от человека, которым она заинтересовалась. Кознышев проходил мимо нее и продолжал восхищаться ею. Видя ее, он вспоминал самые прекрасные вещи, что говорила она, все хорошее, что знал о ней, и стал все больше и больше сознавать, что чувствовал это редкое и прекрасное уже когда-то в своей ранней юности.

Радость настигала ее постепенно и вот достигла крайней точки. Как он посмотрел, как она положила огромный гриб, с тонким стеблем в свою корзину, он смотрел в ее глаза, отмечая краску радости и в то же время испуг, который заливал ее лицо. В тишине улыбаясь, он был смущен собою, что и так значило слишком много». Один высокий чиновник объединенных наций, как это случается, купил копию этого романа в книжном магазине, когда отправлялся в путешествие, чтобы пересечь несколько морей и океанов. В самолете, в бизнес-классе, он порвал книгу на три части. Он посмотрел вокруг, на пассажиров, зная, что увидит потрясенные взгляды, любопытство, но все же какое-то развлечение. Когда он успокоился, плотно пристегнул ремень, громко сказал, чтобы все могли его услышать: «Я всегда это делаю, когда нахожусь в долгой поездке. Вы же не хотите возить большую тяжелую книгу». Роман был книгой в бумажной обложке, но действительно, книга была объемной. Этот человек привлек внимание людей, когда говорил это: «Я всегда делаю это в путешествии», — признался он.

«Путешествие будет достаточно скучным». И когда люди уже не смотрели на него, он открыл часть «Анны Карениной» и прочитал. Когда люди смотрели на него, он признался: «Нет, действительно, это единственный способ путешествовать». Он знал роман, любил его, и этот оригинальный способ чтения добавлял перчинку к хорошо известной ему книге. Когда он прочитал книгу, он назвал ее воздухоплавательной и возвратил своему секретарю, путешествующему на дешевых местах. Это вызвало значительное любопытство, каждый раз часть большого русского романа прибывала покалеченная, но удобная для чтения в совершенно другой плоскости. Этот умный путь чтения «Анны Карениной» производит впечатление, и, вероятно, в самолете никто не забудет это. Тем временем внизу, в индийском магазине, молодая женщина стояла возле прилавка, маленькие дети цеплялись в ее юбку. Она носит джинсы, с тех пор как стала современной женщиной, но поверх них надевает тяжелую шерстяную юбку, часть традиционного наряда своего народа. Ее дети могут легко уцепиться за нее. Она послала благодарный взгляд индийцу и вошла в пыль облаков. Дети плакали. Они были все в песке. Было трудно, да, это было трудно.

Шаг за шагом, через пыль, которая мягко лежала под ногами. Трудно, трудно, но она использовала трудность. Ее ум находился в рассказе, который она читала. Молодая женщина думала: «Она просто похожа на меня, в своем белом шарфике, и она тоже присматривает за детьми. Я могла бы быть ею, этой русской девушкой. И здесь человек, который любит ее и просит выйти за него замуж. Да (она не прочитала более одного параграфа), и человек придет ко мне и увезет меня от всего этого, возьмет меня и детей, он полюбит меня и будет заботиться». Она шла. Может, вода тяжела на ее плечах. Она идет. Дети могут слышать шум воды. На полпути она останавливается. Ее дети плачут. Она не может открыть воды, потому что пыль может попасть в нее. Здесь нет выхода. Она может открыть, только когда придет домой. «Ожидание, — говорит она своим детям. — Ожидание». Она должна собраться и идти дальше. Она думает: «Мой учитель сказал, что где-то есть библиотеки больше, чем супермаркеты, большие здания, и они полны книг». Молодая женщина улыбается, когда идет. Пыль дует ей в лицо. Учитель думает, что я умная. «Я была умной в школе», — сказала она. «Мои дети будут умными, похожими на меня. Я дам им библиотеки, места, полные книг, они пойдут в школу и будут учителями. Мой учитель сказал мне, что я могу быть учителем. Дети будут далеко отсюда зарабатывать деньги. Они будут жить около большой библиотеки и жить хорошо».

Вы можете спросить, как русский роман попал в индийский магазин? Это будет красивой историей. Возможно, кто-нибудь расскажет это. Эта бедная девушка идет. Она должна думать, как дать воды своим детям, когда придет домой, и как напиться самой. Она идет через страшную пыль, засуху Африки. Мы партия желто-зеленого цвета, мы в нашем мире, нашем угрожающем мире. Мы хороши для иронии и даже цинизма. Некоторые слова и идеи, которые мы используем, изношены. Но мы можем захотеть восстановить некоторые слова, силу которых мы когда-то потеряли. У нас есть ценный дом, сокровища литературы, возвращенные египтянами, греками, римлянами. Это полностью здесь, богатство литературы; чтобы стать счастливым, достаточно открывать его снова и снова. Сокровище. Полагаете, если этого не будет существовать, мы будем пустыми и истощимся?

Мы обладаем наследием языков, стихов, историй, и это не то, что когда-либо будет исчерпано. Это здесь всегда. Мы имеем посмертный дар рассказов, рассказов старых рассказчиков, некоторые имена мы знаем, некоторые — нет. Авторы возвращаются и возвращаются на очистку леса, где горит большой огонь, где танцуют и поют шаманы; наше наследие начиналось в огне, магии, мире духа. И это поддерживается сегодня. Спросите любого современного автора, и он скажет, что всегда есть момент, когда кто-нибудь из них прикоснулся к этому огню, с которым мы любим вызывать вдохновение. Все возвращается в начало гонки огня, льда и большого ветра, которые сформировали нас и наш мир.

Рассказчик присутствует во всех нас. Рассказ всегда с нами. Давайте предположим, что в мире война, ужасы, которые мы легко можем себе представить. Давайте предположим, что наводнения смоют наши города, моря поднимутся. И рассказчик будет там. Для этого наше воображение, которое формирует, держит, создает нас для добра и зла. Это наши рассказы. Рассказчик, который воссоздаст нас, когда мы ранены и даже уничтожены. Это рассказчик — исполнитель желаний, творец мифов. Бедная девушка, пробирающаяся через пыль, мечтающая об образовании своих детей. Мы думаем, что мы лучше, чем она, но мы фаршированные, полные пищи, наши шкафы полны одежды, наше поражение в нашем избытке. Я думаю, что эта девушка и женщины, которые говорят о книгах и об образовании своих детей, когда они сами не ели в течение трех дней, могут во многом опередить нас.

Английская писательница – Дорис Лессинг была представителем классических писателей в начале своего творческого пути. От политических произведений она перешла к реалистической прозе. И призывает большинство писателей сделать тот же ход. Отказаться от идеологических убеждений, в пользу настоящего творчества. Ведь разочарование в политических идеалах неизменно наступит, но не только у писателя, если он будет отстаивать эти идеалы. Для неё литература это способ высказывания собственных мыслей, иногда с иронией, или сарказмом. Людям необходимо учиться разбираться в человеческих отношениях, которые могут быть в различных условиях, но только реалистичных.

Творчество писательницы Дорис Лессинг в значительной мере отличается от О. Памука. Произведение, которое принесло её мировую славу – «Воспоминания уцелевшей». Эта книга была написана в ранний период творчества писательницы, когда она переходила от реалистических тенденций к фантастике. Кончено же, классификация условна, но аргументирована, не только литературными критиками, но и самой писательницей. Несмотря на данный жанр, описание детства главной героини, её отношения с родителями и даже внешность, Д. Лессинг писала с себя. Психологическое измерение образов, намечено частично, тогда как анализ социальных процессов – основное направление в романе.

Одной из самых известных книг являются «Дети Мертвых». Около 600 страниц монотонного текста, напоминают написанное методом «потока сознания» эссе и не переплетается ни с какими признаками романа. Фабула постоянно дополнена метафорами. Автор постоянно поднимает темы человеческого экзистенциализма в своих произведениях. На каждой странице её книг мы можем видеть разбор всех этапов жизни человека, и так же несомненное отвращение автора к этому. Все её творчество можно охарактеризовать предложением: «История грозит угаснуть каждое мгновение, в каждом отдельном человеке, кто должен умереть. Хронически печальное состояние…».

Не все, но какая-то часть произведений должны быть посвящена временах жестокой диктатуры, в них авторы должны давать картину быта каких-либо меньшинств, которые, несмотря на тоталитарные условия объединяются и продолжают жить, даже отгородившись от окружающего мира. Писателей, которые принадлежали к различным меньшинствам, принято рассматривать как свидетелей событий, и зачастую, их литературное достоинство обходят вниманием. Но литература Д. Лессинг – это яркий пример того, как надо писать об ужасном, при этом обращая внимание на литературные особенности автора. Она призывает не всех писателей творить в этом направлении, ведь это очень тяжело донести до читателя, описания жизни людей в нечеловеческих обстоятельствах и психологии угнетенных и угнетателей.

В своих других произведениях Д. Лессинг изображает политические события, которые происходят в современном мире. Её творчество причисляют к течению новой, пост советской литературы. Но несмотря на это, писательница старается экспериментировать м преобразовывать жанры, в которых пишет. Лев Анненский написал о произведениях Д. Лессинг следующее: «Мы имеем уникальную работу, сделанную может быть впервые в русской культуре – здесь прослежена, задокументирована и подвержена художественной обработке жизнь нескольких десятков поколений. Начиная от Великой Отечественной войны, заканчивая сегодняшними событиями».

Сама литература стремительно развивалась, ведь если сравнить с предыдущими столетиями, где временной отрезок охватывал столетие, то в ХХ веке эта дистанция значительно сократилась до десятилетия. Каждый новый период создавал новые направления в литературе, происходило переплетение жанров, и зарождались новые школы.

Библиографический список

1. Алексиевич С. Я поняла, почему молчит народ // Deutsche Welle: общ.журн. – ФРГ, 2016. – С. 5-11.
2. Баскакова Т. Мюллер пишет очень сложно // ЧасКор: лит.-худож. журн. – Москва, 2009. – Вып. 58. – С. 3-7.
3. Варгас Льоса М. Литература – это необыкновенное развлечение // Русское отделение Russian. Rfi.fr: муз.стан. – Москва, 2010. – 30 – 60 м.
4. Егоров И. О «желтизне» Мо Яня, конфуцианстве Толстого и культе Матери 2013 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://noblit.ru/node/2620
5. Затонский Д. Из литературы третьего тысячелетия: об основных тенденциях развития мировой литературы в конце ХХ – начале XXI века // Литературный вестник: худ.-лит. журн. – Санкт-Петербург, 2005. – Вып. 6. – С. 12-17.

Дорис Мей Лессинг - английская писательница, лауреат Нобелевской премии по литературе 2007 года. Феминистка. Автор 5 романов из серии «Канопус в Аргосе» (1979-1982), содержащих различную трактовку философской проблематики пассивного участия слабого человечества в борьбе могущественных цивилизаций. При положительном отзыве Б. Олдисса серия была раскритикована за использование концепции богов-пришельцев. С 1965 года регулярно выходят монографии о творчестве Лессинг. 11 октября 2007 года ей была присуждена Нобелевская премия по литературе «за исполненное скепсиса, страсти и провидческой силы постижение опыта женщин».

Дорис Лессинг, урождённая Дорис Мэй Тейлор, родилась 22 октября 1919 года в Персии, в городе Керманшах (современный Бахтаран, Иран). Её отец был офицером, а мать медсестрой. В 1925 году, когда девочке было 6 лет, семья будущей писательницы перебралась в Южную Родезию (сейчас - Зимбабве), бывшую тогда английской колонией.

Сама Лессинг описывала годы, проведённые в африканской глуши, как кошмар, в котором лишь иногда было немного удовольствия. По словам романистки, несчастливое детство было одной из причин того, что она стала писать, рассказывая об отношениях колонизаторов с чёрными африканцами и пропасти, лежащей между двумя культурами. Дорис училась в католической школе, а потом до 14 лет в школе для девочек в столице Солсбери (сегодня Хараре), которую она так и не окончила. Никакого формального образования в дальнейшем она не получила. В юности она работала сиделкой, телефонным оператором, журналистом. В 1939 году Дорис вышла замуж за Франка Чарльза Висдома, от которого у неё впоследствии появились дочь и сын. Однако в 1943 году она развелась с мужем, оставив детей с отцом. В 1945 году состоялась свадьба с немецким эмигрантом Готтфридом Лессингом. От этого брака у Дорис остался сын, с которым она покинула Африку в 1949 году после очередного развода и перебралась в Лондон, чтобы начать новую жизнь писательницы.

Дорис Лессинг начала печататься в 1949 году. Её дебютный роман назывался «The Grass is Singing» (Трава поёт). Между 1952 и 1969 годом опубликовала полуавтобиографическую серию «The Children of Violence» (Дети насилия), состоящей из пяти романов: Марта Квест (1952), Подходящий брак (1954), Зыбь после шторма (1958), Окружённый сушей (1966), Город о четырёх вратах (1969). Инструкция к спуску в ад (1971) и Лето перед закатом (1973) - романы, погружающие читателя в глубины расстроенной психики и безумия. В 1979-1983 годах выпустила серию фантастических романов «The Canopus in Argos: Archives Series» («Канопус в Аргосе»), представляющих собой визионерски-аллегорические романы о будущем, в котором персонажи - архетипы мужчин и женщин - взаимодействуют в космическом пространстве, состоящем из шести зон, иначе называемых «уровнями бытия»: Шикаста (1979), Браки между зонами три, четыре, пять (1980), Эксперименты на Сириусе (1981), Создание комитета представителей для планеты восемь (1982), по мотивам последнего в 1988 композитором Филипом Глассом была написана опера. Заключительный роман цикла Документы, имеющие отношение к сентиментальным агентам в империи Волиен (1983). Один из её самых известных романов - «The Golden Notebook» (Золотой дневник) - был опубликован в 1962 году и считается классикой феминистской литературы.

В 1985 году Лессинг опубликовала сатирический роман «The Good Terrorist» (Добрый террорист), снискавший похвалы критиков. Он рассказывает о группе лондонских революционеров. В 1988-м увидела свет книга «The Fifth Child» (Пятый ребенок), которая считается одной из важнейших в позднем творчестве писательницы. Это повествование о мальчике-уроде, находящемся на самом примитивном уровне развития. В 1990-х она издала две автобиографические книги «Under My Skin» (В моей шкуре) и «Walking in the Shade» (Идти в тени). В 1996, после восьмилетнего перерыва, вышел роман И снова любовь. В 1999 - футурологический роман Мара и Дэн. Роман Бен, брошенный, продолжение Пятого ребенка, был опубликован в 2000. Два романа Дорис Лессинг опубликовала под псевдонимом Джейн Сомерс: «Дневник хорошей соседки» (1983) и «Если бы старость могла…» (1984). Высокую репутацию завоевала Лессинг и своими рассказами. Основные сборники: Это была страна старого вождя (1951), Привычка любить (1958), Мужчина и две женщины (1963), Африканские истории (1964), Искушения Джека Оркни (1972). В 1978 вышел том рассказов, включивший всю ее «малую прозу», кроме рассказов, действие которых происходит в Африке. Еще один сборник, Настоящее, вышел в 1992.

Лессинг - автор четырех пьес, ставившихся в английских театрах: Мистер Доллинджер (1958), Каждому - своя собственная пустыня (1958), Правда о Билли Ньютоне (1961) и Игра с тигром (1962). В 1997 результатом нового сотрудничества с композитором Ф.Глассом явилась опера Браки между зонами три, четыре, пять, премьера которой состоялась в Германии. Публицистика Лессинг включает книги Прежде всего кошки (1967, переработанное издание Прежде всего кошки и Руфус, 1991), а также два тома воспоминаний Идя домой (1957) и В поисках английского (1960). В июне 1995 Лессинг была удостоена степени доктора Гарвардского университета. В том же году посетила Южную Африку, В декабре 1999 Дорис Лессинг вошла в последний в ушедшем тысячелетии список лиц, удостоенных Ордена кавалеров почета, которым награждаются люди, имеющие «особые заслуги перед нацией». В январе 2000 в Национальной портретной галерее в Лондоне состоялось официальное открытие портрета Дорис Лессинг работы художника Леонарда Маккомба

Лессинг Дорис (Мей) , прозаик, драматург. Награждена орденом Почета (2000). Получила премию Д. Коэна за достижения в области английской литературы (2001).

Детство и юность Дорис Лессинг прошло в Южной Родезии. В возрасте 15 лет оставила школу, после чего работала няней, стенографисткой, телефонисткой. Дорис увлекалась политикой, выступала против расового неравенства. После переезда в Великобританию в 1949 ей вплоть до 1980 был запрещён въезд в Родезию. Первый роман "Трава поёт " ("The Grass is Singing", 1950; рус. пер. 1980) посвящен трагической судьбе женщины в условиях колониального общества.

Протестующая героиня этого и других романов Лессинг 50-х гг. отдалённо напоминает героя "сердитых молодых людей" (хотя её статья "Тихий личный голос", опубликованная в 1957 в их коллективной "Декларации", заметно выпадала из общего "громкого" хора). Наиболее созвучен их темам конфликт поколений в пьесе Лессинг "Каждый себе пустыня " ("Each His Own Wilderness", 1958), поставленной на той же сценической площадке, что и пьесы других "сердитых". Своей политической ангажированностью Дорис Лессинг была всё же ближе "новым левым", движению, возникшему в кон. 50-х гг. Постоянное обращение к теме положения женщины в современном обществе обеспечило ей восторженный приём в среде феминисток. Но, как и английские писательницы следующего поколения (А. Брукнер, М. Дрэббл и др.), Лессинг выступала за женское равноправие, дистанцируясь от феминизма.

В 1952-69 был создан 5-томный цикл романов "Дети насилия ". Лессинг определяла задачу этого произведения как "исследование индивидуального сознания в его взаимоотношении с коллективным". В этом взаимоотношении частного и общего Дорис шла от судьбы женщины к судьбе человечества и судьбе цивилизации.

Действие заключительного романа цикла доведено до конца 2-го тысячелетия, воображаемое будущее завершается окончательной дезинтеграцией личности общества и Апокалипсисом 3-й мир. войны.

Роман- эксперимент "Золотой дневник " (1962) состоит из 5 книг-"дневников", каждая со своими героями и смысловыми центрами. Их ведёт писательница Анна Вулф, достигшая независимости и постаревшая "Марта Квест". Она пишет о своей жизни в Родезии ("Чёрный дневник"), о политике ("Красный дневник"), о своей писательской деятельности ("Жёлтый дневник"), ведёт личные записи ("Синий дневник"). "Золотой дневник", объединяющий четыре предыдущих, посвящен природе художественного творчества, раздумьям о соотношении литературы и автобиографии. В построении романа (в частности, в его кольцевой композиции) обнаруживается влияние Дж. Джойса.

Эксперименты с формой романа Лессинг продолжила в "Инструкции к сошествию в ад " (1971). Он читается как мифопоэтическая аллегория. В его композиции реализуется тема двоемирия (объективной реальности и мира грёз). Потерявший память и пытающийся вернуть себе осознание собственной сущности, герой романа совершает "путешествие во внутренний космос". Безумие трактуется писательницей как просветление, концентрация сознания на поисках высшей истины, Абсолюта, воплощающего, по мысли Лессинг, нравственно-доброе начало (здесь писательница опиралась на положения суфизма).

Роман "Мемуары выжившего " (1974; экран. 1981), действие которого отнесено в недалёкое будущее, написан как воспоминание о прошлом, когда после некой катастрофы в стране наступила разруха и установилась анархия. Люди бегут из города, и только рассказчица и её близкие "наблюдают и ждут", пока за ними не приходит мудрая "Она", чтобы увести их "из этого распавшегося мира в другой, где царят порядок и гармония".

За стремлением Лессинг осмыслить "удел человеческий" следует попытка осмыслить судьбы земной цивилизации, развитие которой носит циклический характер: подъём сменяется спадом. "Визионерская тревога", эсхатологические, апокалиптические мотивы пронизывают "космическую" серию романов Лессинг "Канопус в Аргосе: архивы " (1979-1983), близкую жанру научной фантастики. В "космических" романах автор стремится к созданию философского мифа. На примере нескольких планет (Канопус, Сириус, Шикаста, Шаммата и др.) она исследует природу и исторические судьбы "империй", судьбы земной цивилизации, которой угрожает уничтожение, точнее, самоуничтожение, ибо любое общество, по убеждению Лессинг, построено в большей или меньшей степени на зле и насилии.

В творчестве Дорис последних двух десятилетий 20 в. тема "безумия мира" (по определению американской писательницы Дж.К. Оутс) перемежается с темой старости, исследованием отдельной человеческой судьбы. Тема "безумия мира" разворачивается в романе о молодёжном движении "Настоящий террорист " ("The Good Terrorist", 1985) и в философской притче о природе зла "Пятый ребенок " ("The Fifth Child", 1988). Тема старости (начатая в "Лете перед закатом " - "The Summer Before the Dark", 1973; рус. пер. 1977) - в центре "Дневника доброй соседки " ("The Diary of a Good Neighbour", 1983) и в его продолжении "Если бы старость могла " ("If the Old Could", 1984), повествующих о силе духа обездоленных и немощных.

К концу столетия сохраняется, даже усиливается болезненная озабоченность Лессинг судьбами мира. Ожидание Апокалипсиса, экологических и социальных катастроф пронизывает приключенческий роман "Мара и Дэнн " ("Мага and Dann", 1999) о безнадёжных попытках брата и сестры спастись от неизбежной трагической судьбы, а также роман "Играя в игру " ("Playing the Game", 1995) о невозможности любви в бездушном мире, переполненном насилием. Неизбывного трагизма исполнена и история мальчика, бегущего от неблагополучного мира взрослых: вынужденный вернуться назад, он кончает жизнь самоубийством ("Бен, ушедший в мир " - "Ben, in the World", 2000; продолжение романа "Пятый ребенок").

Несколько особняком в 90-х гг. стоит роман "Снова любовь " ("Love Again", 1996), в котором рассказано о сложном взаимодействии жизни и литературы в судьбе героини, писательницы, а также персонажа сочинённой ею пьесы. Размышления о будущем перемежаются зарисовками современного быта, проникнутыми сочувствием к обыкновенной жизни обыкновенных людей (рассказы и очерки "Наблюдая за Лондоном " - "London Observed", 1992), а также воспоминаниями о минувшем, о людях и событиях, повлиявших на её жизнь (очерки "Африканский смех " - "African Laughter", 1993; 2-томная автобиография "О сокровенном для меня " - "Under my Skin", 1994; "Прогуливаясь в тени " - "Walking in the Shade", 1997).